Часть 3.

А ну-ка, шашки подвысь...

В историческом формуляре 13-го кавполка в разделе “Служба и участие в боевых походах” имеется мало о чём говорящая пометка: “С 13 декабря 1933 г. по 17 апреля 1934 г. полк нёс службу по усилению охраны государственной границы и ликвидации банддвижения в районе Бахтинского погранотряда”. Эта нейтральная по содержанию запись маскировала факт участия полка в одной из самых засекреченных в свое время чекистско-войсковых операций, проводимых за пределами СССР — в китайской провинции Синьцзян.

Дело в том, что к началу 30-х годов обстановка на казахстанском участке советской границы резко осложнилась. С сопредельной территории участились нападения вооружённых банд на наши заставы, селения и кишлаки. Дошло до того, что с ведома губернатора китайского Алтая в апреле 1932 года белогвардейская банда совершила внезапный налёт на одну из советских погранзастав и полностью её разгромила. Ко всему прочему в конце 1932 года в Синьцзяне началось восстание мусульман-дунган, выступавших против китайского владычества. Повстанцев активно поддержал губернатор соседней провинции Ганьсу генерал Ма Чжуин, находившийся под влиянием тайных японских эмиссаров.

Китайские войска, дислоцированные в Синьцзяне, были малочисленны, слабо дисциплинированны и плохо вооружены. Они терпели поражение за поражением. Воспользовавшись критической ситуацией, начальник штаба Синьцзянского военного округа генерал Шэн Шицай совершил в апреле 1933 года военный переворот и провозгласил себя дубанем (правителем) Синьцзяна. Однако и он не сумел справиться с повстанцами. Столица провинции город Урумчи оказалась на грани падения и разграбления. Тогда Шэн Шицай, как, впрочем, и его свергнутый предшественник, обратился за помощью к руководству СССР.

Советское правительство, с целью “обезопасить государственную границу от провокаций и обеспечить в Синьцзяне политическую обстановку, исключающую враждебное отношение к Советскому Союзу”, решило оказать самозваному правителю военную и экономическую помощь. Была и другая не менее веская причина, побудившая советское руководство активно вмешаться во внутренние дела китайской провинции: повстанцы перерезали единственную автотрассу, по которой из Советского Союза шла военная помощь главе гоминьдановского правительства Китая Чан Кайши, армия которого вела кровопролитную войну с Японией, оттягивая на себя от наших дальневосточных границ значительные силы японских милитаристов.

Советские войска, в том числе подразделения пограничных и внутренних войск Полномочного представительства ОГПУ в Казахстане, вступили в пределы Синьцзяна под видом белогвардейских частей так называемой Алтайской добровольческой армии. 13-й кавалерийский полк для участия в операции выделил оперативный отряд, состоящий из двух сотен пеших бойцов, артбатареи и нескольких пулемётных расчётов. Подразделение возглавил начальник штаба полка Иван Глатоленков.

Спустя десятилетия ветеран внутренних войск полковник в отставке И.Е. Глатоленков вспоминал: “Поход проводился строго секретно. Поэтому от всех участников были отобраны подписки о неразглашении. И длительное время о нём нигде не упоминалось и не говорилось”.

В конце 1933 года отряд сосредоточился в пограничном населенном пункте Бахты. Здесь уже находились руководители операции — высокопоставленные чекисты и командиры войск ОГПУ из Москвы и Алма-Аты. Только от них Глатоленков неожиданно для себя узнал, что действовать придется за кордоном — на территории китайской провинции Синьцзян.