Часть 5.  Был в нём уверен государь

7 ноября 1824 года жители центральной части Санкт-Петербурга, разбуженные страшным грохотом ломающихся строений, шумом воды и воем ветра, поспешили к окнам. Их взору предстала ужасная картина: почти все мосты сорваны, фонарные столбы и сторожевые будки снесены, на улицах в полузатопленном состоянии плавали около двухсот мелких и средних морских судов. Столица подверглась небывалому доселе наводнению. «И всплыл Петрополь, как Тритон, по пояс в воду погружён», – так описывал А.С. Пушкин это стихийное бедствие в поэме «Медный всадник».

Александр I, потрясённый картиной разрушений, в первую очередь вызвал к себе самых надёжных из своих генерал-адъютантов – командующего внутренней стражей Е.Ф. Комаровского, шефа жандармов А.Х. Бенкендорфа и командующего резервной кавалерией Н.И. Депрерадовича. «Я призвал вас, господа, чтобы вы подали самую деятельную и скорую помощь несчастным, пострадавшим от ужасного вчерашнего происшествия, — и у него приметны были слёзы на глазах. — Я уверен, что вы разделяете мои чувства сострадания, — и продолжал говорить с таким чувствительным красноречием, что мы сами были чрезмерно тронуты», – так вспоминал об этом событии граф Е.Ф. Комаровский.

Указания императора были по-военному чётки и лаконичны: в столице, говоря современным языком, он ввёл чрезвычайное положение. Своих адъютантов назначил временными военными губернаторами (военными комендантами. – Н.С.) наиболее пострадавших от наводнения районов города, передав в их полное распоряжение местную полицию и воинские части. Финансовые вопросы также разрешил быстро, без обычных бюрократических проволочек: каждый из комендантов получил от министра финансов по 100 тысяч рублей – на первые, самые необходимые расходы. Евграфу Федотовичу, которого царь почитал одним из самых честных, порядочных и исполнительных придворных, достался самый тяжёлый участок – Петербургская сторона. Современники, пережившие страшный удар стихии, свидетельствовали: «Нигде бедствие не было столь ужасно, как на Петербургской стороне. И вообще в местах низких, заселённых деревянными строениями. Там большая часть домов была повреждена. Иные смыты до основания, все заборы ниспровергнуты и улицы загромождены лесом, дровами и, даже, хижинами...».

Комаровский вместе с офицерами внутренней стражи уже на следующий день организовал широкомасштабную спасательно-поисковую операцию: приданными ему силами из военных и бригад добровольцев незамедлительно начал разбор завалов и извлечение пострадавших, разослал нарочных в близлежащие деревни, чтобы немедленно возвратить в город стекольщиков, печников и плотников, которые по случаю наступления зимы и отсутствия заказов разошлись по домам, развернул кухни по приготовлению горячей пищи и раздачу её жителям.

Для обеспечения порядка и предотвращения мародёрства расставил караульных от внутренней стражи. В казармах Петербургского внутреннего гарнизонного батальона учредил швальню – пошивочную мастерскую, где нижние чины внутренней стражи в больших количествах изготавливали армяки, тулупы и прочую одежду, которую тут же раздавали нуждавшимся жителям. Вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, матушка Александра I, которая занималась благотворительностью, также выделила графу большую сумму денег, часть которой он сразу же распределил между остро нуждавшимися, а другую – передал священникам и церковным старостам – для «подавания милостыни бедным и нищим».

Комаровский, имея большой организаторский опыт, и на этот раз успешно справился с возложенными на него задачами. Графу удалось сдержать взвинчивание цен на товары первой необходимости, которые дельцы-торговцы пытались раздуть до запредельных размеров. В районе стихийного бедствия заботами Комаровского и подчинённых ему офицеров не было допущено возникновения эпидемий. А такая опасность была: после спада воды в домах и на городских улицах осталось немало тел петербуржцев, погибших во время наводнения.

Переданные в подчинение военному губернатору воинские подразделения и сформированные строительные бригады из местных жителей днём и ночью разбирали завалы, восстанавливали мосты, ремонтировали пострадавшие жилые дома и возводили новые жилища. Неустанно наблюдая за ходом восстановительных работ, императорский генерал-адъютант особо зорко следил за тем, чтобы в карманах подрядчиков и чиновников, ответственных за те или иные спасательно-восстановительные мероприятия, ни гроша казённого не осело, а всё пошло в дело.

Спустя несколько месяцев после наводнения Петербургскую сторону столицы посетил сам государь, который, по воспоминаниям Комаровского, «приятно был удивлён... найдя всё восстановленным и в лучшем, нежели прежде, виде и в такое короткое время...». Александр I не ошибся в своём выборе, когда поручал командующему внутренней стражей приводить в порядок наиболее пострадавший от наводнения район столицы. В награду «за скорые и деятельные меры в... подании первоначальной помощи жителям» и ликвидации последствий наводнения, император с чувством удовлетворения и благодарности удостоил графа особой, личной награды — осыпанной бриллиантами золотой табакерки с портретом августейшей особы. Так самодержец отмечал приближённых, заслуживающих его особенное благорасположение за государственный подход к порученному делу, бескорыстную службу и усердие.