Часть 4.  Во главе внутренней стражи

К сентябрю 1802 года завершается, пожалуй, одна из самых серьёзных затеянных Александром I реорганизаций военной и полицейско-охранительной системы, которая увенчалась созданием нескольких министерств — военного, внутренних дел, юстиции и других.

В это же самое время генерал-адъютант Комаровский подаёт императору оригинальный, не имевший до этого аналогов проект, предусматривавший создание «особого войска», наделённого полицейскими функциями – внутренней стражи.

Необходимость реформирования всей внутренней службы была вызвана неудовлетворительным состоянием дел с охраной правопорядка в стране в целом, с которым столичный полицмейстер познакомился во время путешествия из Санкт-Петербурга до Каменец-Подольской крепости, где он ещё недавно был военным комендантом. Теперь же генерал-адъютант спешил туда по делам личным: обустроить приобретенное в тех краях имение. Но в дороге Комаровский не забывал и о делах военных, государственных. «В проезд мой через разные города, — писал позже в своих мемуарах Евграф Федотович, — я видел гарнизонные роты, составленные из людей, по внешнему виду еще здоровых; сие подало мне мысль представить государю проект о сформировании из сих гарнизонных рот, в которых люди не исправляли ни малейшей службы, особливо в заштатных городах, под названием земского войска, разделив оное на батальоны и команды... Государю проект мой понравился, и, может быть, оный послужил основанием учреждения впоследствии внутренней стражи».

Но к проекту Комаровского государь обращается только в самом начале 1811 года. Сначала, опасаясь угрозы агрессии Наполеона, он реформирует и укрепляет армию, её боевой состав. Предложения графа реализуются поэтапно. Первый указ в этой области – от 16 января – направлен на то, чтобы «положить основание воинской внутренней страже». С этой целью предписывается на базе армейских гарнизонных батальонов сформировать внутренние батальоны с включением в их состав тех самых «губернских рот и штатных команд», в которых, по словам Комаровского, «люди не исправляли ни малейшей службы».

Далее, указом от 17 января уточняются задачи нового «войска»: внутренние батальоны «будут отправлять всё то служение, которое для охранения внутреннего спокойствия нужно, как-то: содержать при разных городах караулы, провожать... рекрутов, водить колодников и действовать по требованиям гражданского начальства на поимку воров, истребление разбойников и восстановление нарушенного порядка в селениях».

Уже к концу марта внутренние батальоны окончательно сформированы и приступают к несению службы по «охранению тишины и спокойствия». Наконец, 27 марта издаётся завершающий указ, упорядочивающий статус и подчинённость так называемых инвалидных рот и команд. Понятие «инвалид» в те времена носило совсем иной, чем мы подразумеваем сегодня, смысл. Инвалидами назывались ветераны, отслужившие в армейском строю по десять-пятнадцать и более лет, имевшие боевой опыт и способные справиться с караульной и гарнизонной службой гораздо лучше, чем необстрелянные новобранцы. Часть этих команд, влившись в состав внутренней стражи, пополняет гарнизонные батальоны на правах отдельно дислоцированных подразделений, и, разместившись в уездных городках, выполняет там функции стражей порядка. Таким образом, 27 марта становится днем рождения нового вида войск – внутренней стражи.

И последнее: 3 июня государь утверждает основной правовой документ, разработанный под руководством Комаровского, – «Положение для внутренней стражи», законодательно закрепившее организацию особого вида войск и определившее основное её предназначение — «оберегать внутреннее спокойствие в государстве...». Чрезвычайно огорчает графа Комаровского то обстоятельство, что он не принимает непосредственного участия ни в Отечественной войне, ни в кампаниях 1813—1814 годов: в эти годы Александр I поручает ему лично заняться обеспечением армии резервами – сбором лошадей и мобилизацией рекрутов. Генерал-адъютант отнёсся к исполнению государева задания со всей ответственностью и знанием дела: уже к осени 1812-го формирует и укомплектовывает две полнокровные пехотные дивизии по шесть полков каждая.

Когда русская армия под командованием М.И. Кутузова переходит в наступление, то в освобожденные от французов города и сёла тут же вступают подразделения внутренней стражи – для несения гарнизонной службы, борьбы с мародёрством, грабежами, и проведения специальных мероприятий, с целью «устройства и охранения всякого порядка». Александр I полностью удовлетворён многогранной деятельностью свитского генерала и «за ревностное исполнение долга» награждает его орденом Святого Владимира 2-й степени.

О том, что вклад внутренней стражи и её командующего в победу над Наполеоном был весомым, свидетельствует следующий факт: в юбилейном издании «Отечественная война и русское общество», вышедшем в 1912 году, среди наиболее отличившихся генералов-военачальников помещён и портрет Е.Ф. Комаровского. В послевоенные годы Комаровский продолжает совершенствовать структуру внутренней стражи. В 1817 году по предложению командующего в её составе создаются специальные мобильные подразделения — конные жандармские дивизионы и команды, своего рода жандармский спецназ. При их формировании ставку делают не на количественный, а на качественный критерий. Как офицеров, так и нижних чинов отбирают «исправнейших, способнейших и преимущественно служивших в кавалерии». Конные жандармы согласно Положению «были непременно употребляемы для удержания полицейского порядка» на массовых мероприятиях, народных гуляньях, больших ярмарочных торгах, крупных церковных празднествах. Им также поручают охрану и сопровождение транспортов с государственными ценностями особой важности, поимку и конвоирование особо опасных преступников, другие ответственные задания.

Становление внутренней стражи происходит под контролем самого императора. Комаровский лично докладывает Александру I о возникающих проблемах и своих предложениях по их решению. Так, в марте 1816 года внутренняя стража получает статус оперативно-тактического объединения в виде Отдельного корпуса. Его командир старается лично вникать во все стороны жизни и деятельности стражников, интересуется их служебной деятельностью и боевой подготовкой. В воспоминаниях Евграфа Федотовича читаем: «Каждое почти лето я осматривал несколько батальонов и делал по нескольку тысяч вёрст. Всякий раз я отдавал лично государю отчёт обо всём, что я видел, кроме установленного по форме донесения об инспекторских смотрах. Хотя должность моя была весьма хлопотлива, но она доставила мне случай ознакомиться почти со всей Россией...».