Часть 4.

Генерал Краснов (походный атаман Войска Донского, командующий обороной азовского побережья. – Т.М.) отказал в этом требовании, но вместо ожидаемой высадки союзники открыли сильное бомбардирование. Полчаса спустя от эскадры отделилось до 50 разных гребных судов, на которых находились вооружённые люди, орудия и ракетные станки, которые, подойдя ещё ближе к городу, начали обстреливать его.

Наша сторона лишена была возможности отвечать на выстрелы неприятеля. Пользуясь этим, союзники три раза покушались высадить на берег небольшие части, но были каждый раз отражаемы казаками и милиционерами. Наконец, в 4 часа пополудни союзники, усилив огонь, под прикрытием его высадили на берег более 300 человек.

Против места высадки находился гарнизонный полубатальон; отставной сапёрный подполковник Македонский повёл против неприятеля роту этого полубатальона. Стрелки открыли огонь по неприятелю, после чего рота ударила в штыки и опрокинула неприятеля к лодкам.

Неприятель продолжал бомбардирование ещё около получаса; затем вся союзная эскадра отошла на 15 вёрст от города, а 23 мая направилась к Мариуполю.

Потеря наша была незначительная, несмотря на то, что союзники громили город в течение шести с половиною часов: из числа военных чинов убит один казак, ранено два офицера и двенадцать нижних чинов; из числа жителей одиннадцать убито, семнадцать ранено и тридцать контужено. Кроме того, от неприятельского огня сгорело 2 казённых и 17 частных зданий и 77 магазинов с хлебом и другими товарами; повреждены выстрелами 4 церкви, 4 казённых строения”. Ни один прибрежный город во время этого рейда вражеской эскадры не оказал ей столь достойного сопротивления. С началом военных действий на Крымском полуострове свыше 17 с половиной тысяч лучших солдат, унтер-, обер- и штаб-офицеров корпуса были откомандированы в дружины Государственного подвижного ополчения (по 59 штыков на дружину), а также в регулярные части действующей армии для боевой подготовки личного состава, укомплектования и пополнения. 45 нижних чинов только Екатеринославского внутреннего гарнизонного батальона влились в состав 12-й конной полубригады, принявшей участие в обороне Севастополя. Действующая армия “забирала” стражников даже из ближайшего окружения Гартунга: состоявший при нём генерал-майор Савич в мае 1854 года был назначен командиром запасной бригады 7-й пехотной дивизии.

Сражались в Крыму и более трёх с половиной тысяч рекрутов, которыми Военное министерство намеревалось восполнить некомплект в частях ОКВС. Взамен них корпус “усилился” арестантскими ротами, состоявшими большей частью из бродяг с преступниками, и нестроевыми. И с таким “пополнением” ОКВС, вдобавок чуть ли не наполовину вооружённый устаревшими “кремнёвками”, нёс службу в условиях военного времени. Да зачастую ещё и на режимных, закрытых объектах: для охраны только Охтенского и Шосткинского пороховых заводов Санкт-Петербургский и Курский внутренние гарнизонные батальоны дополнительно отрядили 330 стражников. …В казармах и на квартирах батальонов внутренней стражи нашли длительный приют тысячи раненых солдат, прибывших из госпиталей действующих войск Южной и Крымской армий и подлежащих увольнению в отставку в связи с неспособностью к дальнейшей службе.

Делалось и то, к чему никто не обязывал. “Семейства офицеров собирали перевязочный материал для отправки его на театр военных действий… — сообщается в “Летописи 210-го Перекопского пехотного резервного полка” (бывший Екатеринославский батальон внутренней стражи). — …Ещё в разгар войны в Ростов было перевезено много семейств из местностей, занятых неприятелем. Начальник Ростовской инвалидной команды капитан Егоров, состоявший на время войны местным воинским начальником, отличаясь вообще неусыпной деятельностью, чрезвычайно заботливо отнёсся к этим оторванным от родного дома людям и помогал им всеми имевшимися в его распоряжении средствами. За свою энергию и распорядительность Егоров получил благодарность по корпусу”. Нет сомнений, что подобных примеров со стороны офицеров и солдат Отдельного корпуса внутренней стражи было множество. Гарнизонные батальоны, полубатальоны, уездные инвалидные, этапные, соляные команды — все, задыхаясь от острейшей нехватки в первую очередь командного состава, располагая наихудшей, даже среди местных войск, материальной частью, допотопным, практически негодным вооружением, довольствуясь мизерным по сравнению с самыми периферийными гарнизонными линейными батальонами жалованьем, сделали для своей страны за годы той горькой войны всё от них зависевшее…